Огонь и сера - Страница 4

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Сам Браски был местный – шустрый парень со связями в мэрии и родней в городе. Вдобавок успел втереться в доверие к влиятельной летней публике. Услуга здесь, услуга там... Браски умел разыграть свою карту.

Приближался ноябрь, а с ним выборы шефа полиции. О да, убийство пришлось как нельзя кстати. Неделька-другая, и преступник у него в руках, так что кресло начальника – дело решенное. Маккриди... А что Маккриди? Браски звякнет ему – ну не завтра, так послезавтра – и скажет: «Блин, шеф, понимаю, ваш отдых – святое, но тут кое-что приключилось...»

Сейчас главное не прошляпить дело: узнать, кто владел домом раньше, опросить свидетелей, найти мотив и орудие – все это надлежит сделать в первые сутки. Тогда получится крепкая цепочка расследования. Умудренный опытом работы в убойном отделе Саутфорка, Браски лично цепей не ковал, но следил за тем, чтобы в них не вплетались слабые звенья. И вот сегодня одно такое слабое звено он нашел: сержант Винсент д'Агоста. Этот малый не подчинился приказу, и лейтенант знал, в чем причина. Когда-то д'Агоста сам дослужился до лейтенанта убойного отдела в Нью-Йорке, однако страсть к сочинительству заставила его уволиться и переехать в Канаду. Когда же мистические романы не пошли, блудный пес, поджав хвост, вернулся. Разумеется, ему указали на дверь, и вот бывший нью-йоркский «убойщик» трудится здесь, в Саутгемптоне, в чине сержанта.

Будь Браски шефом, он бы давно уже выдавил этот чирей на заднице департамента. Нет, свое дело сержант знал, но точно так же свое дело знает атомная бомба с часовым механизмом. Он – не командный игрок.

Помяни черта... Обернувшись, Браски увидел д'Агосту. Сержант приближался, распространяя слезоточивый «аромат» самомнения – как, впрочем, и положено всякому обросшему неудачнику с намеком на брюшко. Миссис д'Агоста поступила верно, что осталась в Канаде с сыном.

Лейтенант взглянул на часы: ровно 11.

– Сэр, – приветствовал начальника сержант.

Подумать только, одно слово, а сколько сарказма! Браски отвернулся. Криминалисты все ползали по лужайке.

– Это дело, сержант, очень важное.

Д'Агоста кивнул. Браски сощурился, окинул взглядом особняк, затем – океан.

– И провалить его – роскошь непозволительная.

– Так точно, сэр.

– Рад слышать, а то я уж подумал, что дела Саутгемптона вас вроде как не касаются.

Вздохнув, лейтенант вперил в д'Агосту пристальный взгляд и наткнулся на молчаливый вызов. Сержант напомнил ему Клинта Иствуда: «Ну, дай мне повод», – всем своим видом говорил подчиненный.

– У вас что, – сказал Браски, – проблемы с ориентацией во времени и пространстве? Уж как-нибудь свыкнитесь с тем, что теперь вы – сержант департамента полиции Саутгемптона.

– Не понимаю, к чему вы клоните, сэр.

– Ваши мысли для меня открытая книга. – Лейтенант потихоньку терял терпение. – Мне глубоко плевать на нью-йоркское прошлое лейтенанта д'Агосты. Сейчас от сержанта Д'Агосты требуется только действовать согласно моему плану.

Винсент д'Агоста промолчал.

– Утром я добрых пять минут вынужден был наблюдать, как вы болтаете с тем нарушителем. Думаете, сейчас я устрою вам головомойку? Нет. Но запомните: мой сержант не стал бы тратить пять минут на то, чтобы сказать: «Пшел вон, козел!»

Лейтенант буравил д'Агосту взглядом и ждал, что на лице подчиненного вот-вот появится ехидная ухмылка. Нет, хитрец держался. Надо с ним что-то делать.

Тут Браски краешком глаза уловил знакомое сочетание «гавайки», мешковатых шортов и дорогих солнечных очков в причудливой оправе. С тем же упорством, с каким дерьмо отказывается тонуть, давешний нарушитель во второй раз преодолел кордон и теперь спокойно шел прямо к беседке.

Браски обернулся к д'Агосте и мягко произнес:

– Сержант, арестуйте этого человека и зачитайте ему права.

– Погодите, лейтенант...

Да Браски никак ослышался: д'Агоста спорил?! После того что лейтенант ему высказал!

– Сержант, – еще тише произнес Браски, – я отдал приказ. – И лейтенант обратился к незнакомцу: – Надеюсь, сейчас-то документы у вас при себе?

– По правде говоря, да. – Мужчина полез в карман.

– Ради Бога, увольте! Бумажки предъявите на описи в участке.

Но мужчина плавным, отработанным движением извлек из кармана бумажник и раскрыл его. В глаза Браски ударили золотые с серебряным блики.

– Что за... – не поверил глазам лейтенант.

– Специальный агент Пендергаст, Федеральное бюро расследований.

Судорожно сглотнув, Браски сказал:

– Понимаю.

Бумажник захлопнулся и исчез в кармане шортов агента.

– Что же привлекло внимание федеральной службы? – как можно тщательнее подбирая слова, поинтересовался Браски. – Здесь налицо рядовое убийство.

– Предполагается, что убийца или убийцы подошли к поместью на лодке через пролив. Возможно, из Коннектикута.

– На лодке?

– Или даже самолетом.

– Приличный крюк.

– Только если речь идет о рядовом убийстве.

А и верно. Выходит, Гроув был крупной рыбой. Чем же он занимался: наркотиками, отмыванием денег, терроризмом? Федералы секут все в нашем бешеном мире, без их внимания даже пукнуть нельзя. Дело приняло новый оборот, и Браски использует его с максимальной выгодой.

Сглотнув, лейтенант протянул руку:

– Добро пожаловать в Саутгемптон. Если я или департамент в состоянии хоть как-то помочь, дайте знать. Шеф сейчас в отпуске, так что со всеми вопросами обращайтесь ко мне. К вашим услугам.

Агент пожал руку сухо и сдержанно. Чего и следовало ожидать от человека сухого и сдержанного. И еще, разве федералы бывают такие бледные? Вот на этого посмотреть, так старуха смерть – образец румяности для художников. Осень осенью, а к вечеру для специального агента нужно организовать крем от солнечных ожогов и мартини по первому требованию.